Австрия. Вена.

Декабрь 2011 год.

На дворе стояла глубокая ночь.

Яркие фонари освещали один из старинных, но прелестных домов, который в сущности, был миниатюрным замком на живописной улочке, именуемой Klosterneuburg

Такси остановилось перед кованными воротами, ведущими в это чудо-зрелище, построенное во времена 16 века, и носило причудливое название «Львиный зев».

Кто умудрился дать такое странное название замку – было уже не известно, однако дом теперь достался новой хозяйке именно с этим именем……..

Ну и пусть, нет в этом ничего страшного, ведь местные жители помнят его именно из-за «Львиного зева», так почему бы не продолжить жить под символом какого-то сонного льва или же скучающего?

Женщина вышла из машины, внимательно посмотрела вокруг, и взяв свой огромный чемодан пошла к вратам, чтобы, вскоре скрыться за ними.

Чудо строение было в два этажа и уже манило к себе ярким светом из нижних окон.

Её приезда ждал друг её семьи поляк Тадеуш и Симона, молоденькая девушка студентка, которая с недавних пор стала заботиться о замке.

Длинная тропинка, выложенная из, мощённого камня вела к замку, который окружал небольшой сад, уже погрузившийся в спячку.

И теперь только садовые белоснежные статуи, огромные урны для цветов и пышная колоннада, из которой была созданы беседки и центральная галерея, соединяющая два крыла дома, оставались на страже красоты, после того как сад уже не мог блистать своим должным величием.

Этот дом сразу же приглянулся женщине, едва ей на глаза попалась заметка о его продажи.

Тогда она позвонила Тадэушу и тут же заявила, что нашла место, где сможет воплотить в жизнь давнюю мечту — открыть кафе «Любовный напиток», где будут готовить исключительно шоколад по семейным рецептам прабабушек.

Отныне достояния их славного рода станут доступны всем желающим. Лакомство королей с неподражаемым вкусом.

Дом нуждался в ремонте, однако не на столько, чтобы там невозможно было заселиться и жить, поэтому Сирен оставила записку родителям и собрав наспех чемодан тут же переехала в свой замок, сбежав скорее от обстоятельств, чем из родительского гнезда.

Молодая женщина едва открыла дверь и тут же ахнула — с гостиной её окутал сразу тёплый воздух после морозного ветра.

Огромный камин, в котором уже развели огонь, и звуки от трескающих веток сразил её на повал, наполнив не только тело приятным теплом, но и душу.

Холодные ночи требовали думать о тёплом пледе, чашке горячего кофе и удобном кресле у огня.

Камин был настоящим произведением искусства, созданный из булыжников, навевавший старину, как, впрочем, и всё наследие замка.

О предыдущих хозяевах Сирен не знала ничего. О них должен был рассказать ей Тадеуш, который в эту минуту раскрыл пред ней свои объятья.

— Доброй ночи, моя дорогая девочка, как была твоя дорога? – Отеческий тон этого поляка звучал с его уст с ранних лет молодой хозяйки замка.

Он долгое время был другом и почти членом их семьи, однако верный соратник её отца два года назад почему-то превратился в один момент в злейшего врага и довольно быстро потерял влиятельное место в компании фирмы знатного рода Сирен, как соответственно, и вход в их радушный дом………….. годы дружбы и преданности были перечёркнуты практически молниеносно.

Как отец, так и Тадеуш ни разу не обмолвились о причине такой резкой перемены, однако ни одному из них такое состояние дел не принесло радости. В большей степени Тадеушу, который остался в свои 55 лет не удел…….

Желание, как и молодые годы канули в лету, чтобы начинать жизнь с чистого листа, а обида, казалось, накрыла его с головой.

Он тут же покинул Австрию и Сирен составило немалого труда и времени, чтобы отыскать его снова, заставить покинуть съёмную квартиру, в пригороде Будапешта, переехать к ней в купленный дом, оставить в прошлом все обиды, и по дальше от её семьи начать совместно новое дело……

— Господи, как же я устала! — Молодая женщина скорее рухнула в объятья Тадеуша и на миг задержала свою голову на его плече.

— Теперь ты уже в своём доме, который заждался тебя.

— В нашем доме Тадеуш! Надеюсь ты выбрал себе хорошее место? Я смотрела план дома – тебе бы подошло левое крыло – там два этажа, которые соединяет лестница в башне. Места достаточно на кабинет, спальню и твою библиотеку.

Бывший друг отца только сдержанно улыбнулся, но почему-то на глаза даже набежали слёзы.

— Ну что ты моя дорогая. Мне так много не надо. Хватит и одной комнаты.

— И думать забудь! Если ты отказался от того, чтобы я купила тебе квартиру, тогда довольствуйся соседством со мной! Тем более это крыло имеет два выхода в сад. Кстати. Сегодня должны были перевезти твою библиотеку с Будапешта. Перевезли?

Тадеуш утвердительно кивнул головой и жестом указал на соседнюю комнату.

— Мы потом с Симон расставим её по полкам.

— А полки там хоть есть? Если нет, тогда закажите. – Сирен сбросила пальто на кресло и тут же уселась на кушетку возле камина.

Девушка сразу же подала ей горячий кофе и молодая женщина с наслаждением стала потягивать его.

— Бывшие хозяева продали дом со старой библиотекой. Ты мне подарила место, где было место хозяина, его кабинет, множество книг, которым не понятно даже сколько лет, огромной спальней и даже салоном для гостей.

— Вот и пользуйся всем этим на здоровье.

— Мне предстоит огромная работа, чтобы понять какими книгами мы теперь обладаем.

— А вернее каким сокровищем. Не понимаю, как они могли продать дом с личным достоянием? — Пожала плечами молодая женщина.

— Мне тоже это довольно странно принять. – Тадуеш сел в кресло возле Сирен и тут же взял со столика рядом какие-то бумаги.

— Что это?

— Договор о продаже. Ты его должна подписать после того, как хорошо ознакомишься с ним.

Хозяйка дома с удивлением посмотрела на друга семьи.

— А что там не так?

— Бывшие хозяева поставили несколько весьма странных условий.

— А именно?

— Ну, например, что перед Рождеством они будут присылать нам золотую краску, которой необходимо красить крылья всех ангелов.

Брови от удивления Сирен взлетели вверх.

— Любопытно, только зачем это хозяевам? Складывается впечатление, что дом нам не продали, а всего лишь сдали в аренду.

— Я тоже задал этот вопрос, но они оставались непреклонны. Придётся принять, да и мы же не будем покупать золотую краску, даже красить не будем, так что нам особых неудобств это не создаст.

— Ну хорошо, а что ещё было странным в договоре? — Сирен уже облокотилась на кушетку и отставила чашку на столик.

— Это как раз касается библиотеки. Они нам её оставили, но мы не имеем права ни при каких обстоятельствах выбрасывать их книги.

— Этого даже никто и не собирался бы делать. Напротив, их бы даже отдали на реставрацию.

— Ты читаешь их мысли. Это указано в пункте договора. Книги надлежит привести в должный вид и особое пожелание хозяев, чтобы их читали.

— Весьма необычное, однако хорошее пожелание.

— И последнее. Никогда не пользоваться ключами, хранящимися в секретере. – Тадеуш поднялся с кресла, открыл ключом секретер и указал на маленький выдвижной ящичек. – Здесь три ключа от склепов.

Наступила пауза.

Если до этого Сирен ещё дремала, то теперь тут же проснулась.

— А мы приобрели даже его? И что позвольте спросить мы делать с ним будем?

— Желательно его не открывать.

— Так кому бы это пришло в голову сделать? – Удивилась женщина.

— Вообще то никому, но их дело было предупредить нас об этом. Склеп совершенно старый и вот уже пятьсот лет ним никто не пользовался. Ключи всегда хранились тут.

— И где же мы его можем увидеть? Я кажется пересмотрела весь план нашего дома. Как же я его пропустила?

— Там, где невозможно подумать. – Тадеуш подошёл к окну и указал пальцем на узкий и длинный водоём. – От ранней весны до поздней осени здесь находится вода и только зимой, когда водоём остаётся пустым туда можно проникнуть.

Сирен почувствовала себя почему-то неуютно.

— У кого-то была слишком экстраординарная фантазия, чтобы построить в таком месте склеп, ты не находишь?

— Нахожу дорогая, но полагаю нам он мешать не будет.

— Складывается впечатление, что тот, кто его построил уж очень хотел хорошо скрыть кого-то, дабы никто не знал где он или же она находятся.

— Мой вопрос был таким же, однако ответа я так и не получил. Их адвокат ничего об этом не знает.

— Погоди. Так ты говорил не с самими хозяевами, а с их адвокатом? – Встрепенулась Сирен.

— Так и есть, моя девочка. Хозяева уже в Америке.

— Ах вот как. Надеюсь это все требования? Складывается впечатление, что это не мы покупаем дом, а они.

— Но ты ведь не хотела бы искать новый дом. Не так ли?

— Именно сюда я сбежала даже раньше, чем планировала.

— Так-так. – Тадэуш тут же вернулся в кресло, которое покинул и пытливо уставился на Сирен.

— Опять Герберт?

— И Герберт и Фридрих со своей настойчивостью и чуть ли не преследованиями. Десять звонков за день, желанием немедленно женится, а я готова бежать от него хоть на край света. Герберт же напротив за семь лет никаких попыток не предпринимает, дабы сделать меня своей женой, но с ним мы как единое целое. От него я много научилась, если не сказать выросла с ним и продолжаю расти. С ним сладко засыпать на одном диване и даже на берегу моря, просто на песке. Он для меня бездонный кладезь знаний, а что же Фридрих? Ну что я могу почерпнуть от него? Да, он не бедный и одаривает роскошными подарками, но это не тот человек, с которым я пошла бы жить даже в хижину, как с Гербертом. Он не читает совершенно книг, он не владеет ни одним иностранным языком. Человек всего лишь хороший бизнесмен. Он умеет и знает, как заработать деньги, но не интеллектуал. Увы! Несмотря на свою привлекательную внешность я совершенно безразлична к нему. Почему я не могу поменять желания этих двоих? Почему Герберт так усердно избегает разговора о браке? Ну что со мной не так? — Выпалила Сирен в одно мгновение.

Тадеуш принял из рук Симон тоже чашку кофе и немного отпив с каким-то непонятным спокойствием посмотрел на молодую женщину.

— Ты ведь мужчина! Ты лучше смыслишь в таких делах! – Голос молодой хозяйки замка немного стал тише.

— Ничего не изменилось с момента сотворения мира. Когда человек уходит – его пытаются удержать. Ты правильно поступила, что исчезла из поля зрения. Есть время подумать тебе и ему, а точнее сказать им. Как правило мужчина совсем скоро начнёт искать внезапно исчезнувшую из горизонта женщину.

— А если не начнёт? Что я тогда делать буду? — Тут же насторожилась она.

— Вот в этом то всё и дело. Ты дорожишь им больше чем он тобой. Теперь, когда моя дорогая девочка решила правильно и наконец оставила свой привычный мир – позволь времени расставить всё на свои места, а если он не станет тебя искать скорее всего тебе придётся пережить все круги ада, тысячу раз хвататься за телефон и проверять не позвонил ли он, но не делать первый шаг иначе всё испортишь. Знаешь я больше симпатизирую Фридриху. И знаешь почему? Да потому, что он изначально показывает, как дорожит тобой, чего никогда не старался сделать Герберт, но я понимаю твои чувства

– если человек не разделяет интересы и не соответствует твоему уровню – за совместное будущее можно и не думать. Но в этом всём есть одна хорошая новость – мы открываем кафе. Работы у нас будет так много, что твои мысли будут только о сне. Мы преодолеем это моя дорогая. А теперь я спать. Как ни как 4 час ночи. Моя голова в это время плохо соображает. И тебе не советую задерживаться в раздумьях. Оставь немного на завтра.

— Спокойной ночи Тадеуш. И спасибо тебе за всё!

Сирен поднялась с кушетки и тут же посмотрела во дворик, где при лунном освещении находились огромные беломраморные скульптуры ангелов, а в центре дворика красовался узкий водоём, в котором….это что-то невероятно, находился чей-то склеп.

Но зачем бывшие хозяева сказали о нём?

Какой-то сумасшедший архитектор додумался соорудить его в таком необычном месте?

Ну не знал бы никто и не придавал бы этому значение ещё так лет пятьсот.

Так нет.

Нужно было обязательно знать об этом новым хозяевам.

Молодая женщина тут же оглянулась вокруг – Тадуеш пошёл в своё крыло, Симон покинула их час назад. Недолго думая Сирен тут же повернула ключ в замке секретера и открыв его потянула за ручку маленького выдвижного ящичка, и со страху посмотрела на три лежащих там почерневших от времени бронзовых ключа.

— Неужели это правда? – Пронеслось в голове молодой женщины.

Недолго думая она сжала в руке ключи и накинув своё меховое манто открыла стеклянные двери салона, которые вели сразу во дворик и быстро пошла к месту водоёма……

Хорошо, что вокруг светили ярко фонари и место таинственного захоронения было хорошо видно.

Теперь было понятно для чего вниз вели каменные ступени, по которых Сирен без тени страха тут же спустилась и сразу же пошла вдоль бассейна — дорога упиралась — таки в трое каменных дверей, с большими ржавыми ручками, под которыми можно было разглядеть скважины для ключей.

— Значит не соврали бывшие хозяева. Склеп таки существует.

Сирен тут же стала пробовать ключ за ключом, однако ни один их них невозможно было повернуть внутри.

Все старания остались тщетны.

— Ну вот и нашлась-таки одна сумасшедшая за все пятьсот пятьдесят лет, которая решила воспользоваться ключами и открыть дверь, которую зачастую никогда, и никто не открывает! – Голос наверху был похож грому из ясного неба, и он не принадлежал ни Тадеушу, ни Симон.

Сирен тут же подняла голову на верх и увидела какого-то незнакомца в весьма причудливой одежде, напоминающего стиль средневековья, на плечи которого был накинут длинный коричневый плащ.

Он откинул назад свои длинные вьющиеся волосы и с ухмылкой посмотрел на представшую пред ним хозяйку дома.

— И с кем имею честь говорить? Позвольте полюбопытствовать? – Молодая женщина оценивающе посмотрела на это средневековое явление ниоткуда.

— Ну ты только посмотри на неё! Хоть бы ради приличия испугалась что ли? Или издала бы крик, что увидела приведение, а ей хоть бы что! – Топнуло ногой средневековое явление ниоткуда.

— А ты и в правду приведение? — Сирен даже на всякий случай обошла незнакомца вокруг, и слегка коснулась его длинной уж очень вьющейся пряди каштановых волос. — Я бы посоветовала бы тебе подстричься, но у тебя такие красивые волосы, что и так сойдёт. А ты уж очень призрак даже ничего. – Парировала лукаво молодая хозяйка замка!

— Да что же это такое? Этой женщине что совершенно не ведомо чувство страха?

— И почему это я должна была тебя испугаться? А?

Неведомо откуда появившееся явление задумалось:

— Ну не знаю. Как правило призраков все боятся, но как вижу не в этот раз.

— Как я понимаю ты всегда тут разгуливал вместо того, чтобы покоится вон там? – Указала она рукой в район водоёма. — Что-то мне подсказывает, что ты был весьма непростой птицей если тебя так надёжно спрятали при том так,

чтобы никому и в голову не пришло тебя искать….. – Сирен пытливо посмотрела на молодого человека с прошлого.

— А ты умеешь думать. Поначалу я говорил себе, она так ничего. Приятно будет её пугать время от времени, а теперь я уже насторожился.

— Неприятный сюрприз. Не так ли? — Бросила Сирен с насмешкой.

— Слушай, а что мы тут разыгрываем комедию друг перед дружкой на морозе? Может в доме перед камином посидим? Мне можно будет и вина горячего с мёдом предложить.

— Погоди ка. А что разве призраки холода боятся? Да и как-то странно, что они вино потягивают.

— Как по мне ты вообще представлений о призраках не имеешь.

— Ну да. Я же их вижу так часто, что было бы просто непозволительно не знать о них того, что у них такие же потребности, что и у людей. Только что-то мне подсказывает, что свои потребности ты исчерпал с избытком.

— Готлиб Габсбургский …. Просто Готлиб.

— Не стоит стесняться своего полного имени. К тому же за пятьсот лет твоё прошлое как бы не так значительно.

— Это как так незначительно? Ещё как значительно! Я ведь знаешь, чего натворил? Да что ты знаешь, чего я такого натворил? Видела три ключа и три двери? Только за одной меня спрятали, а чтобы никто не догадался – их построили три и только одну дверь можешь открыть повернув этих три ключа, да и знать ты должна какой из них за каким ключ поворачивать надо! – Тут же вспылил Готлиб.

— Ух ты! Так–так-так. Вот это уже интересно. Я лично сама согрею тебе вина, добавлю даже туда липового мёда и если я не ошибаюсь в салоне ваза полная имбирного печенья.

Готлиб тут же скрылся за стеклянными дверями и удобно улёгшись на кушетке откинул голову назад да так, что его роскошные волосы почти касались пола.

— Вообще мне не нужно приглашение, чтобы войти в дом, где я прожил всю мою жизнь. – Сладко пролепетал он.

— Ты всегда был таким красавчиком? – Женщина, тут же взялась подогревать вино.

— Ещё бы. – Сладко протянул он. — Не было женщины, которая не была бы влюблена в меня.

— А ты не был влюблён ни в кого.

— Точно. – Бросил небрежно он.

— Но однажды одна из них отомстила тебе да так, что тебя спрятали более чем надёжно от её гнева. – Лукаво бросила Сирен, поставив перед Готлибом горячее вино с мёдом и вазу с имбирным печеньем.

— Слушай. Ты настоящая или же призрак, как и я? — Тут же насторожилось непонятно откуда свалившееся. – Нет. Вроде настоящая, но я уже и в правду начинаю тебя боятся.

— Ну это же так легко понять. Только разгневанная женщина способна была тебя наказать по всей строгости за твоё распутство и безудержность к любовным похождениям.

— Предположим. Только у меня есть кое-что, о чём бы ты никогда не догадалась бы, если я не скажу.

— Настоящую вину. Не так ли? О чём бы ты мне не сказал – она стоила того, чтобы тебя предали забвению.

— Я был возлюбленным принцессы, которая приняла меня таким какой я был на самом деле. Она полюбила героя-любовника. Недостойного её. Девушка была так чиста и наивна, что в первый же день, когда я увидел её, то понял – завоевать её не будет для меня никакого труда. И я потерял к ней интерес, но она следовала за мной по пятам. Каждый раз её люди находили меня то ли в таверне, то ли после ночи с девицей, лицо которой я бы с трудом мог бы и вспомнить после жуткого пьянства и в таком состоянии волокли меня к ней на свидание.

— Она что сама назначала время встречи? — Изумилась Сирен.

— И очень часто. Я не знал, когда меня и откуда выволокут, и бросят в ноги прекрасной Изабеллы. Ей было всё равно. Она хотела меня видеть. Однако то, что случилось потом – меня здорово испугало. Девушка пожелала большего. Она решила обвенчается со мной. Едва я уловил что со мной хотят сделать тут же сбежал и в один момент понял, что мне сопутствует удача, но не тут — то было. Её подданные казалось имели нюх подобно у собак, так как

далеко убежать мне не удалось. Меня снова приволокли грязного, злого, ободранного и бросили как всегда в ноги упрямой Изабелле, как того самого пса. Всё. Теперь моя участь была предрешена –надо мной стояла будущая жена, которая будет рада видеть меня вот так у её ног столько времени сколько она только пожелает. Это был конец свободе. Конец моей собственной жизни и самое удивительно было то, что разве я мог испытывать к женщине какие-то чувства, если в её сознании было лишь одно – получить желаемое любой ценой и не важно, что это желаемое бы почувствовало. Нас обвенчали. Мы стали мужем и женой. Я так и стоял грязный и ободранный, а в следующий момент моя жена даёт знак одному из охраны, и он подходит к нам и со всей силы вонзает в мой живот кинжал.

Как оказывается в этот день у неё было венчание с другим человеком, но прежде чем соединить жизнь с ним – её мужем стал я, а потом ним стал другой принц, обещанный ей ещё с детства.

— Погоди, так ты тоже принц? — Насторожилась молодая женщина.

— А ты полагала, что перед тобой всего лишь гуляка и повеса? Я был слишком большим сластолюбцем с голубой кровью.

— Почему тебе нашли последнее пристанище столь необычным способом?

— Его придумала моя жена. Возможно ли было позволить кому-либо узнать о принце, которого она хотела заполучить любой ценой, а когда сделала его своим мужем без тени сожаления лишила его жизни. – Готлиб подвинул к себе по ближе тарелку с имбирным печеньем и стал уплетать его с завидным аппетитом. Казалось трагическое окончание его молодой жизни не очень-то расстраивало его. Удивительно, но похоже он неплохо чувствовал себя в роли призрака, которому было позволено в этом мире многое.

— Тогда почему твоя душа неприкаянная? — В голове Сирен закрались какие-то сомнения.

— Будешь ты тут прикаянным, когда тебя убивают сразу же после бракосочетания. – Отмахнулся Готлиб и продолжил есть, подобно речь шла о каких-то обычных вещах, а не о том, как циничная женщина разрешила судьбу принца повесы.

— Похоже ты не очень — то переживаешь о том, как обошлась с тобой отвергнутая жена. – Насторожилась Сирен.

— Ну обошлась так обошлась. Я стал мучеником. Мне даже там на верху простили большую половину моих похождений. – Очевидно, что ваза с печеньем для Готлиба была сейчас дороже его собственной трагедии.

— Всё, кажись на сегодня с меня хватит. Скоро ночь окончится, а я ещё глаз не сомкнула. Ты где обычно укладываешься спать? В гостиной или же в своей комнате?

— Мои покои ты отдала своему другу. Как его там Тадеушу. Я конечно мог бы и войну начать за свою собственность, но он симпатичен мне, только вот почему не знаю. И к тому же призраки не спят. Я тут где-то устроюсь, на кушетке или же….. словом найду где расположится.

— Тогда спокойного остатка ночи Готлиб. То, что я сегодня с призраком говорила – подумаю об этом когда проснусь, а сейчас всё. Кровать, подушки и тёплое одеяло.

Она ещё на последок поставила пакет с остатком имбирного печенья на стол перед носом Готлиба и тут же покинула салон.

***************

Сирен не помнила сколько спала, однако пробуждение принесло также понимание того, что Герберт ни разу так и не позвонил.

Он почему-то не беспокоился о ней, хотя со времени побега прошло более суток. Это было чудовищное понимание того, что она, и в правду, всегда дорожила им больше чем он дорожил ею. Как ужасно, что она уже готова была набрать его номер, переступить через себя, валятся у его ног и молить никогда не бросать её.

Что это? Почему она так сильно любит его?

Почему позволяет унижаться перед ним?

Однако, когда её рука уже дотянулась до телефона так и поступить в комнату бесцеремонно ворвался Готлиб с откупоренным вином и подносом пирожных.

— Симон от меня просто без ума, поэтому любезно предложила мне сладости, а вино я взял из погреба.

— Разве сейчас время, чтобы напиться? – Скривилась ещё сонная Сирен.

— Судя по твоему выражению лица, то напиться сейчас хотелось бы тебе. Ты отвергнута, готова сломать свою гордость, и бросится в его объятия, но увы. Нет. Не смотри на меня такими глазами, полными безумья. Я не читаю твои мысли, просто ты говорила ночью с Тадеушом, а я подслушивал.

— Какие изысканные у тебя манеры, однако. – Сирен поднялась с кровати и подойдя к шкафу настежь открыла его, подобно у неё было настроение что-то там даже одеть. – Как по мне ты воспитывался точно не во дворце. Слушай. – Повернула она к нему внезапно голову. — А были ли в твоей жизни достоинства? Ну что-то помимо твоей неуёмной похоти. Ведь как это не печально ты родился принцем ну и образование соответственно хорошее получил.

Готлиб откинул со лба свои длинные и волнистые волосы и как-то по-особенному посмотрел на Сирен.

— Вот только взглядов таких не надо. Не надо пытаться влюблять меня в себя. Не получится. К тому же мне только призраков и не хватало. С живыми никак разобраться не могу.

— Но ведь я красивее их всех. Об этом говорят твои глаза.

– Ну допустим. И что? Ты знаешь я бы приняла бы твои ухаживания, наверное, только по одной причине.

— Чтобы не сойти с ума, ожидая звонка от твоего ненаглядного как его там зовут, который не дорожит тобой так как ты ним. У меня ведь тоже смекалка работает, а ты такая предсказуемая! – Он прям закатил под лоб глаза. – Ох! Нет ничего проще влюбить тебя в меня да так, что ты забудешь даже своего неблагодарного возлюбленного!

— Что-то ты рано стал праздновать победу. Вообще то ты призрак, которому небеса дали хорошего подзатыльника и отправили на землю уж не знаю за какие заслуги. И не равняй меня к своей сумасбродной жёнушки! Я бы такого как ты не отлавливала по всем злачным местам. Другого Герберта не будет. Ясно тебе?

— Ой-ой-ой. Ну только посмотрите на неё. А почему ты вдруг засомневалась в этом? Вот читаю в глазах всё больше и больше, как я превосхожу Герберта. Прям растёт это чувство в тебе.

— Ещё чего! – Вскричала Сирен так громко, что казалось эхо разнеслось по всему дому. — Да как ты можешь сравнится с Гербертом? Ну в чём ты прекрасен кроме как не в своих любовных утехах? Что тебе ещё ведомо? А? – Молодая женщина просто-таки сверлила взглядом обнаглевшего непонятно откуда свалившегося.

— То есть я в твоих глазах не больше чем похотливое животное.

— Ты это сам сказал. Я этого не говорила.

— Ты в библиотеке была, которую предыдущие хозяева тебе подарили?

— Подарили? Да они продали её нам вместе с домом, да ещё пожелали, чтобы мы отреставрировали все книги.

— Так они же бесценны, потому как нет там ни одной книги, которые я бы не прочёл. На каждой странице остались мои пальцы. Я поглощал их за ночь!

— Ага. Между ночами в таверне в обнимку с какой-нибудь гусыней. Не смеши меня, принц-повеса! Ты и книги? Это что-то на гране невозможного в целой вселенной.

— Да я между прочим не плохо разбирался в лекарствах, так как моей страстью была медицина. Я перечитал всего Авиценну и был знаменит во всём королевстве, как отменный врач! – Уже кричал в свою очередь Готлиб.

— Ты это серьёзно? Полагаешь у тебя есть шанс убедить меня в этом? Не смеши меня!

— Я превосходно играл на флейте и являюсь автором пятидесяти мелодий, одна из них способна принести волшебство на Рождество.

— Ой! Ну прям какое достоинство на фоне всех грязных похождений! Уже вот-вот поверю! – Не унималась Сирен.

— Однако куда же мне до твоего Герберта? — Голос принца уже достиг визга.

— Чего ты добиваешься? Ты решил одержать ещё одну победу и полагаешь это так легко?

— Признай, что я тебе понравился, но я знаю, что этого мало. Глупому Фридриху было бы невозможно пробить стену, которую ты соорудила между вами, потому, что его ум просто приводил тебя в уныние. Но если ты узнаешь меня лучше – ты вскоре поймёшь, что эта стена вскоре возникнет между тобой и Гербертом и очень — очень скоро тебе будет всё равно позвонит он тебе или нет.

— У призраков нет шанса, хотя я бы и стала с тобой флиртовать, дабы и в правду не утратить рассудок от пустого ожидания.

— Хорошо. Я согласен тогда быть твоей отдушиной. – Готлиб отставил в сторону нетронутое вино и пирожные. — Кстати Симон от меня не без ума.

Она меня боится. Я всё это похитил. Приятное впечатление я произвожу всего лишь на тебя, только пока в этом ты боишься себе, признаться.

— Очень интересно. Только у меня один к тебе уж очень глупый вопрос – тебе это всё зачем? Я тебе для чего?

— Ты хотела спросить себя зачем тебе призрак? А может я влюбился? Вот впервые в другой жизни взял и влюбился! Ну вот случилось со мной такое! Тем более я буду хорошим лекарством, чтобы не сойти с ума одной прекрасной Fraulein.

Неожиданно в комнату вошёл Тадеуш и с удивлением посмотрел то на Готлиба, то на Сирен.

— Вы вижу уже познакомились?

Молодая женщина чуть не задохнулась от возмущения

— Готлиб! Призрак! Прошу любить и жаловать! Неотъемлемый персонаж нашего нового дома. Бывшие хозяева решили нам оставить не только библиотеку, ангелов, склеп, но и призрака! Только вот зачем я представляю вас друг другу, затрудняюсь ответить.

— Готлиб решил меня немного попугать. Он часто любил сидеть в кресле, когда я бессовестно спал в его кровати в его бывших покоях. Не так ли ваше высочество?

Принц Габсбургский только согласно кивнул головой.

— Однако он не учёл, что я не боюсь приведений. Поэтому моё безразличие к его присутствию вскоре стало даже его злить. Тогда я решился заговорить с ним, и мы даже в некоторой мере подружились.

— А вот меня его высочество пытается безнадёжно влюбить в себя. – Бросила как-то небрежно молодая женщина.

От удивления брови Тадеуша взлетели вверх, и он пытливо посмотрел на Готлиба.

— Хм. Любопытно. О призраке слышал, но, чтобы призрак был влюблённым, так это впервые.

— Мне тоже любопытно, и почему я вдруг захотел влюбится? Или же нет. Это выше моего желания. Вот влюбился со вчерашнего дня и ничего не могу с этим поделать. Даже если она будет играть моими чувствами я готов её любить.

Сирен остановилась на лестнице, ведущей вниз в огромную библиотеку и с изумление осматривала высокие от пола до потолка полки, заставленные книгами, которые тут занимали всё пространство. И если бы не высокие и узкие четыре окна, то тут бы царила темнота и полное уныние.

Центральную стену украшал довольно большой камин, а над ним свидетельства чудовищного развлечения хозяев этого замка – охота на лань. Сразу было трудно сосчитать сколько бедных животных пало от меткой стрелы и теперь только их рога навсегда остались грустным напоминанием об «удачном» проведённом времени на охоте.

У камина стояла кушетка с выцветшей от времени голубой бархатной обивкой.

— Неужели здесь проводил время за чтением Готлиб? – Почему-то сказала Сирен в слух и тут же обратила внимание на стену над лестницей – здесь висели портреты семьи, тех, кто проживал тут в разные эпохи.

Одна из веток Габсбургов.

Молодая женщина искала глазами задержавшегося на земле их потомка Готлиба Габсбургского, однако находила в других с ним явное сходство, но не портрет его самого.

Неожиданно за спиной раздались чьи-то шаги.

Это пришёл Тадэуш.

— Хотела осмотреть все владения, которыми мы сейчас обладаем. Здесь дух предыдущих хозяев вот уже много-много сотен лет. Вопрос в том, что мы тут делаем? И примет ли нас этот замок. Ты только посмотри на библиотеку. Сегодня утром Готлиб сказал, что прочитал её всю. Возможно ли это, если книг такое бесчисленное количество? Тогда ему бы пришлось проводить все ночи и дни на пролёт. Жить тут. Как ему удалось прочесть всё это, если он на самом деле сказал правду? А портреты? Почему я не вижу его изображения ни на одном холсте?

— Может потому, что о нём пытались стереть память?

— Может и так. Тадэуш! Почему бывшие хозяева подарили нам этот дом? Да-да. Именно подарили. Ведь они попросили довольно небольшую сумму и оставили тут абсолютно всё.

Мужчина только пожал плечами и отрицательно покачал головой.

— А ты никогда не думала, что не хозяева нас выбрали, и не мы их. Нас выбрали небеса. Ведь ты влюбилась в этот замок, и я тоже. Всё, что здесь находится не принадлежит нашим предкам, но нам хорошо со всеми вещами, которые нас окружают, даже этот призрак оказался симпатичен нам, а мы ему.

— Может и так. Но у меня ещё столько вопросов, на которые нет ответов. Нужно ли удивляться, если мы только недавно переступили порог этого крошечного замка? Пойдём я тебе что-то покажу.

Молодая женщина вскоре оказалась в дворике, откуда хорошо были видны беломраморные скульптуры, которые знаменовали границу с садом.

За ней тут же вышел наружу Тадэуш.

— Только всмотрись в эти творения сумасшедшего мастера. Каждая из скульптур изображается в каком-то причудливом состоянии. Одна из них пытается взлететь, другая почему-то закрывает своё лицо, подобно боится чьего-то гнева, а вон та. Видишь? Только посмотри, как её лицо искажено от боли, которую она испытывает от вонзившейся в плечо стрелы. Что это? Место страданий? И если я не ошибаюсь с дня на день приедут художники, которые будут раскрашивать золотой краской их крылья. И почему бывшие хозяева пожелали пригласить именно художников, а не каких-то простых маляров? Тоже мне важность покрасить крылья скульптур.

Неожиданно они остановились у пустого водоёма, в котором находилась более чем тайна всего замка.

— Я не верю в искренность Готлиба. Много недосказано в его прошлом. Ты полагаешь, что призраки просто так блуждают по земле?

Тадэуш только непонимающе хлопал глазами.

— Только не говори мне то, что ты хотела бы открыть склеп.

— Я попыталась сделать это в первую ночь, когда переступила порог нашего дома, только тогда меня остановил голос с верху ….это был Готлиб, что появился ниоткуда.

— Полагаешь он испугался, что ты можешь открыть его секрет?

— Скорее удивился что за сумасшедшая взялась открыть дверь, которую никогда никто не открывает зачастую.

— Тут я с ним солидарен. – Согласился Тадеуш.

— Но ты другого не знаешь. Он сказал мне, что дверей три, но только одна из них верная и ключи нужно знать какие по очереди вставить за каким, чтобы открыть дверь.

— Подумать только. – Хмыкнул Тадеуш и настороженно посмотрел в сторону водоёма. – Ты ведь настроена идти до конца и узнать всю правду. Не боишься, что придётся переступить порог склепа?

— Мы уже говорим с призраком, живём в поместье, полном тайн, каких-то будоражащих душу скульптур и ещё непонятно с чем завтра столкнёмся. Так чего нам ещё боятся?

Неожиданно сквозь открытую стеклянную дверь донёсся такой аромат, что сразу же заставил позабыть о всех мрачных раздумьях и бросится в салон.

На столе стояли четыре большие чашки до верху наполнены горячим шоколадом, запах которого заставлял забывать обо всём кроме как пригубить божественный аромат.

Сирен и Тадеуш тут же присели за стол и взяли в руки чашки, а потом ….. оба с удивлением обнаружили, что автор шедевра был не кто иной как принц Готлиб.

— Только не говори, что это твоих рук дело.

— А чьих же ещё? Вы вроде как таверну хотели тут открыть. Пришлось поискать записи в секретере моей прабабки, и вот…. Старинный рецепт моих предков достойный вернуться из забвения.

— Но это просто чудо. От посетителей отбоя не будет. – Восхищённо пролепетала Сирен.

— Как видишь, у меня много талантов. И это не оставило тебя никак равнодушной. Ничего не говори. По глазах вижу, что ты в восторге.

************

Удивительно, что следующую ночь Сирен спала как никогда.

Чашка горячего шоколада по-видимому имела какие-то волшебные снадобья, так как совершенно заставляла отбросить из мыслей тревогу и печаль, или же это всё старания проказника Готлиба, который дал слово быть её отдушиной?

И как она прожила целый день, чтобы не проверить телефон?

Неужели ей и в правду становилось всё равно вспомнит о ней Герберт или нет?

А если этот напиток и в правду помогает не влюбится, а избавиться от любовных страданий? Тогда сколько же желающих появится в одночасье, чтобы пригубить его и выйти совершенно счастливыми?

С этими мыслями она как-то внезапно провалилась в сон и проспала до позднего утра.

В комнату долго стучали, пока где-то далеко не послышался сонный голосок хозяйки дома.

Виновником внезапного пробуждения был Тадэуш.

— Немедленно просыпайся соня! У нас тут такие события происходят, а ты решила проспать всё на свете! – Бросил он с порога.

— Какие ещё события? — Пробубнила ещё до конца не проснувшаяся Сирен.

— А вот это ты должна увидеть сама. Живо поднимайся!

Итак, то что происходило в замке лишило дара речи хозяйку полностью….

В салоне стояла огромная живая ёлка, которую почти уже нарядили каких-то два незнакомца, а Симон только стояла из дали и наблюдала процесс.

В дворике колонны галереи старательно обвивали гирляндами, а между каждой колонной был поставлен горшок с зелёной туйей.

Вокруг пустого водоёма стояли золотистые большие блюда, в которых уже горел огонь.

В саду четыре художника старательно размазывали золотую краску по крыльям каменных ангелом, однако нечто другое повергло хозяйку в шок……

Правое крыло замка, которое ранее служило огромным стеклянным салоном сегодня было открыто настежь с двух сторон – внутри красовались тёмно-синие яркие шторы, в самом большом камине замка горел огонь, а не пойми откуда взявшаяся, кованная мебель, состоявшая из стульев и столиков, теперь использовалась не кем иным как посетителями!

Их было так много, что казалось едва они могли все помещаться внутри.

Но это Готлиб! предвидел. Он тут же распорядился нести остаток привезённой мебели на второй этаж, стены которого так же заменяло стекло

и буквально через пол часа часть прибывших уже разместилась на верху, а официанты доставляли дымящиеся чаши ароматного шоколада новым посетителям.

Принц Габсбургский был в центре внимания.

Облачённый в чёрный бархатный костюм со своей шикарной непослушной шевелюрой и самой красивой в мире улыбкой принц притягивал внимание молоденьких девушек словно магнит.

Он наравне с официантами принимал заказы, шутил с посетительницами, приносил чашки с шоколадом и позволял влюбляться в него с первого же мгновенья, едва Готлиб представал перед прекрасным полом.

Но самое ужасное в этот момент Сирен показалось то, что вывеска при входе в стеклянный салон гласила следующее: «Любовный напиток принца»

— Ну ты только погляди как он быстро своровал нашу идею, достал из сундука рецепт, приготовил шоколад, и каким-то чудным образом позвал всю эту беспечную толпу и теперь он не просто принц из забвения – он король всего этого поместья! А одежда! Ты только посмотри, как он вырядился и флиртует с каждой, кто попадается на его пути. Давно он так, наверное, не наслаждался жизнью, как сейчас! — Сирен не помнила себя от гнева.

Однако долго на месте она не оставалась.

Живо вернувшись в салон хозяйка замка открыла секретер и вытащила три ржавых ключа из маленького выдвижного ящичка:

— Идём. Сегодня мы узнаем правду, либо же пожалеем, что сделали это. Что-то подсказывает мне, что за дверями склепа нас ожидает тайна, которую далеко не зря ревностно хранили много столетий.

Они стояли вот уже более часа и подбирали комбинацию ключей.

— Так. Красный, зелёный, белый. – В который раз повторяла Сирен вставляя ключи в скважину.

— Это уже вторая дверь, а мы всё делаем и делаем попытки. А ты уверенна, что Готлиб сказал тебе правду? Может он сделал это нарочно, чтобы ты оставила это напрасное дело?

— Тогда я его лично приволоку за шиворот, и он откроет это собственноручно! Я открою эту дверь! Или!!!!!! – Неожиданно каменная дверь поддалась и распахнулась так легко, как это не ожидалось, что это может случиться.

Внезапно внутри вспыхнули четыре факела ярким огнём, от чего Сирен и Тадеуш вздрогнули.

— Похоже тут ожидали гостей.

— Ага, в особенности таких как мы. – Попробовала пошутить молодая женщина, но это у неё плохо получилось.

Внутри находился один единственный каменный саркофаг, крышка которого была разломлена на пять кусков и почему ту раздвинута на большие щели.

Больше ничего здесь не было.

От ярко пылающего огня было хорошо заметно, что сквозь огромные каменные разломы на дне саркофага засверкало что-то золотом, за много столетий оказавшись в свете.

На всякий случай Сирен посветила ещё фонариком и пытливо посмотрела на своего друга.

— Тадуеш, но тут нет костей, только……

Она запустила руку сквозь щели и вскоре завладела…. свитком из настоящего тонкого листового золота.

— Теперь ты веришь мне, что я не ошибалась? Нас ожидает великое открытие.

В салоне было тихо.

Сирен приказала наглухо запереть все двери, и пока Готлиб улыбался всем посетительницам без устали молодая женщина и её друг внимательно вчитывались в красивый почерк…..принцессы Изабеллы.

«Я Изабелла Габсбургская, не принцесса, всего лишь простая смертная, которая совершила месть и кается в содеянном, но у неё есть оправдание.

Она была унижена, оскорблена и предана такому позору, что не могла бы поступить по-другому, чем смыть подобное бесчестие кровью.

Я, как и многие молоденькие девушки пала под чары молодого прекрасного юноши, но моим предметом обожания стал дальний родственник — Готлиб Габсургский.

Он был слишком красив и вряд ли я могла бы сравнится с ним таким же очарованием. Возможно всего лишь немного я попыталась бы превзойти его своей образованностью, но и тут он мне не уступал.

Но принц оказался сумасбродом.

Ночи на пролёт он читал и занимался медициной, а днём пропадал в тавернах и вёл разгульную жизнь, но я любила его таким, как он был.

Как часто я приходила ему на помощь, вытаскивая то от одной то от другой передряги. Не редко отпаивала его снадобьями, когда он безудержно пил с какими-то крестьянами, совершенно не думая, что это может быть за вино или же пиво.

Он никогда не ценил мою любовь к нему, не воспринимал её даже как за должное, просто я была для него не интересна и это причиняло мне боль.

Но ему никто не был интересен.

Так проходило время, а я оставалась подобна его тени.

И однажды мне пришло в голову написать ему письмо и призналась в любви.

Его ответ был кратким — свиданье в церкви под вечер.

Как сейчас помню, как я переступила порог святого места, вокруг царил полумрак, и только у алтаря горели свечи.

Там меня ожидал Готлиб и священник.

Мой принц подал мне руку и спросил согласна ли я стать его женой.

Разве могла я мыслить здраво, получив ответную любовь всей моей восемнадцатилетней жизни? У меня кружилась голова от неожиданного счастья, сердце трепетало от радости в груди, а в ушах звучала какая-то дивная музыка. Я была невообразимо счастлива. Всё, что я помнила в эту минуту, так это то, что я сказала «да», не отрывая взгляда от моего принца.

Мы стали мужем и женой.

Но моё счастье продлилось всего лишь миг, так как едва священник объявил о нашем бракосочетании лицо Готлиба искривила болезненная гримаса и он тут же упал на пол – в его спине торчал огромный кинжал.

Я не могла произнести и слова, даже не вскрикнула, однако вскоре передо мной появился какой-то незнакомец и бесцеремонно завладев моей рукой зло прошипел: «Принцесса Габсбургская пошла против воли своих родителей? Не мне ли она была обещана ещё с детства и не мы ли были обручены с вами в столь юном возрасте? Что я должен сейчас сделать? Рассказать вашему отцу, что вы тайно обвенчались с принцем, репутация которого остаётся желать лучшего или же закрыть глаза, учитывая ваш юный возраст и вашу взбалмошность? Вы не сможете уже ничего сделать для него, а вот вам нужно жить дальше и какова будет ваша последующая жизнь зависит только от вашего послушания.»

— Я последую за ним, чем позволю руководить моей судьбой, принц Гильберт. Если у вас осталась всего лишь капля милосердия – вонзите в меня также нож, как убили моего мужа, и никто никогда не узнает, что произошло. — Пролепетала я как-то отрешённо.

— В ваши годы думать о другом мире?» — В его голосе было столько насмешки, что я почувствовала, как мои щёки внезапно стали пылать.

Неожиданно он дал знак священнику и тому ничего не оставалось, как начать читать слова венчального обряда снова.

Так спустя миг я стала женой уже другого человека, о браке с которым думала с содроганием в душе все эти годы.

Но самое страшное ожидало меня после того, как церемония окончилась и принц Гильберт, а скорее теперешний муж резко отвернул меня от алтаря и толкнул так, что я упала к ногам….. внезапно ожившего Готлиба.

Он смотрел на меня с нескрываемой насмешкой.

Внезапно принц стал смеяться мне просто в лицо.

Он смеялся очень громко. Так громко, что эхо сотрясало всю церковь.

— Разве не об этом были грёзы вашего высочества, когда вы сочли разумным написать мне письмо с любовными признаниями? Мне пришлось известить вашего будущего мужа, дабы отвернуть вас раз и навсегда от сумасшедшей затеи завладеть мной. Он поначалу хотел расторгнуть помолвку, однако я предложил проучить вас, поэтому брак со мной был всего лишь спектакль, а вот брак с принцем …….. Он внезапно смолк….

— Тоже был спектаклем. — Отозвался принц Гильберт.

— Отныне вы заклеймены позором и единственное, что может спасти вашу участь. – Готлиб бросил кинжал на пол и с пренебрежением толкнул мне сидящей на коленях его ногой. — Это уже ваш выбор.

Внезапно в церковь ворвалась вооружённая охрана и схватила принцев, заставив встать их обоих на колени, а мне помогли подняться.

Это был преданный мне человек – начальник охраны.

— Мы не позволим обесчестить имя вашего высочества, единственной виной которой была любовь к недостойному её человеку. — Его слова просто вернули меня в действительность и в этот момент я не чувствовала ни боли разочарований, ни даже того унижения, которому подверглась, а во мне в ту ночь родилась другая Изабелла, которая повелела тащить их двоих к заброшенному замку и замуровать живьём в стену.

Наверное, единственное, что осталось во мне в ту минуту – это понимание того, что ни один из них не должен понести нечеловеческие страдания, поэтому я приказала оставить им тот самый кинжал, которым предлагал Готлиб свести мне счёты с жизнью, дабы они могли умереть легко, осознав, как растоптали чужие чувства.

С тех пор прошло два года.

Меня сосватали за испанского принца, и я уехала в далёкую и неведомую мне землю.

Однако, когда через много лет я овдовела, так и не став королевой, мне пришлось вернулась домой, дабы тихо и незаметно скоротать остаток моих лет.

Но уже спустя месяц я приказала завезти меня к тому заброшенному замку, который хранил мою страшную тайну.

Удивительно, что он ещё больше обветшал, всегда обдуваемый ветрами.

Замурованная стена так была никем и не тронута, никто никогда и не догадался бы что случилось однажды осенней и дождливой здесь ночью.

Правильно ли я поступила тогда, будучи совершенно молодой и несмышлёной девушкой, жизнь которой пытались разрушить два циника ради собственной забавы?

Это уже рассудят небеса.

Но у меня оставалось ещё время.

Тогда я купила дворец, в котором проживал Готлиб всю свою жизнь, но не за баснословные деньги. Его обеднелые родственники уступили мне замок почти за символическую цену, будучи напуганными постоянным приведением принца Готлиба, который никогда не давал им покоя.

Но когда я поселилась тут он ни разу не потревожил меня. Ни тогда, когда я прочитала все его книги, ни тогда, когда спала в его личных покоях, полагая, что это разозлит его, ни тогда, когда обнаружила его тайник и найдя его великолепный золотой нагрудник стала его одевать.

Вот тогда я и подумала, что была единственным человеком, кого он боялся.

Однако я решила построить для принца склеп на дне водоёма, и внутри лишь пустого саркофага положить мои признания.

Уж не знаю, кто будет тот человек, который сможет разгадать мой секрет. Когда заказанный саркофаг принца Готлиба был готов и установлен на место — среди ночи раздался ужасный треск, который послышался именно оттуда. Тогда его снова открыли и с ужасом мы со слугами обнаружили, что надгробная плита разломалась на пять кусков. Это был знак, что принц показал своё негодование, но он заслужил на то, что случилось с ним. Полагаю, он и сам в этом каялся. Кончено, он мог в этом признаться только самому себе.

Вот написав моё признание отныне я могу вздохнуть спокойно, опустить этот свиток среди расколотых кусков плиты во внутрь и отдаться на милость небесам.

Пусть они рассудят мои поступки.

А замку я дала название «Львиный зев».

Этот циничный принц так и не понял, что, растоптав мои искренние к нему чувства он разбудил во мне спящего льва, который уничтожил его и предал забвению даже его имя»

Сирен дочитала в голос письмо до конца и осторожно свернув его посмотрела с изумлением на Тадеуша.

— Ты свидетель того, что там написано. Как я и предполагала душа Готлиба не может найти покоя. То, что он сотворил – не знает прощения.

— Когда мы только переступили порог склепа ты сказала правильные слова – возможно мы пожалеем, что откроем эту правду. Ты ведь полагала, что правда не будет так ужасна? – Спросил он осторожно.

— Нет. Такое предположить было трудно.

— Что ты намерена сделать сейчас? Хотя зачем я тебя спрашиваю, если и так знаю ответ заранее. Ты сейчас пойдёшь к нему, швырнёшь в лицо свиток и закатишь скандал. – Спокойно констатировал Тадэуш.

— Тебе остаётся только быть рядом, чтобы всё ограничилось только этим, и я тоже не превратилась ненароком в разъярённую львицу. – Сказала Сирен решительно и бросилась к новоиспечённой таверне принца, как её назвал Готлиб.

Прекрасный призрак кажись уже пере флиртовал со всеми посетительницами, которые уж очень не хотели покидать уютное местечко и требовали к себе всё больше и больше внимания.

Однако то, что внезапно какая-то сумасшедшая разъяренная женщина схватит его сзади за волосы и выволочет наружу предположить не мог никто.

— Ай! Что ты делаешь! Больно! – Его голос был похож на голос ребёнка, чем на взрослого и зрелого мужчину.

— Больно говоришь? Во-первых, я с утра наблюдаю, как ты тут хозяйничаешь и обхаживаешь юных прелестниц! Теперь мы их долго ещё не сможем отогнать, так как они станут здесь завсегдатаями! Ещё бы! Ведь перед ними всеми пресмыкается не кто иной, а сам принц, неважно что он немножко призрак, за то какой красавец! Мечта каждой женщины! Но никому из них неизвестно, что он бессовестно своровал идею у одной из них. Тут же приготовил свой собственный шоколад, позабыв, что рецепты не только у его семьи имеются! Всё обустроил для новой таверны, и даже название ей дал в честь себя любимого! Потрясающе! Но это всё ничто по сравнению с тем, кто ты на самом деле и как в действительности обошёлся с Изабеллой! И то, что она сделала с тобой – более чем справедливое наказание. Ты не просто пал в моих глазах. Ты стал….. – Сирен так сильно жестикулировала, что сейчас никак не могла подобрать и нужного слова с чем сравнить этого повесу принца и кто он мог быть для неё если так низко пал и куда бы ему ещё пасть и что он мог значит для ней больше чем ничто……..

Готлиб выслушал все её истерики, упрёки и негодование с каким-то поразительным спокойствием для этой ситуации, не проронив и слова.

Напротив, он взял письмо из рук Тадеуша и развернув его внимательно прочёл от строчки до строчки, а потом свернув с тем же невозмутимым спокойствием проронил:

— Всё, что здесь написано – для меня подобно молнии грома. До селе я считал Изабеллу виновницей кончины моего предка, так как он красочно описывал коварство своей жены, а в подлинности его рассказа не было смысла сомневаться, как и то, что он покоится в склепе. Да и где же ему было быть тогда ещё? Но то, что он в реальности был замурован в каком-то

заброшенном замке в стене – это просто немыслимо. Кто бы мог такое даже себе представить?

Сирен почувствовала, как земля вдруг уходит из-под её ног.

— Что? А ты….. значит не призрак?

— Абсолютно живой человек. И на удивление я одно лицо с моим предком.

Молодая женщина чуть не задохнулась от такой неожиданной правды.

— Если это была всего лишь игра, то ты не далеко ушёл от своего знаменитого принца-повесы. Но, тогда как так? — И тут её осенила догадка. – Тадеуш. Ты изначально знал обо всём? Не так ли?

Друг её семьи только согласно кивнул головой.

— Всему виной случай. Ты ищешь дом, в котором мечтаешь не только жить, но и открыть маленькую таверну. Когда я стал вести переговоры о покупке дома от твоего имени его хозяин Готлиб Габсбургский, настоящий, сейчас стоящий перед тобой внезапно предложил мне слишком малую сумму за этот дом, но как ты помнишь поставил несколько условий, которые оговаривались в договоре. Когда же покупка состоялась – он открыл мне тайну. Когда я узнал её, то захотел помочь принцу её осуществить. Он влюбился в тебя с первого взгляда, когда увидел много лет назад. Узнав, что ты ищешь красивый особняк он пошёл на хитрость и дал объявление в газете о продаже якобы собственного родового замка. Ну а далее тебе всё известно.

Сирен с глазами полными изумления смотрела по очерёдности то на Тадэуша, то на Готлиба.

— На самом деле я и в правду впитал много качеств моего родственника из глубокого средневековья. Я, как и он прочитал всю имеющуюся библиотеку в доме, открыл в себе таланты врачевания и стал неплохим доктором, даже выучил все произведения, который когда-то играл Готлиб на флейте, но только одну играю именно в ночь перед Рождеством.

— Но как вы не боялись вручить мне свой дом, который принадлежал вашей семье веками? — Не могла не удивляться ошеломлённая молодая женщина.

— Но я хотел, чтобы вы приняли этот дом таким как он есть, вместе с его прошлым и настоящим. Как же я мог прийти к вам и просто рассказать о моих чувствах, вспыхнувших давно? Пришлось позаимствовать образ моего предка, надеюсь он там на меня не в обиде.

— И пересказать мне его гнусное враньё. Потрясающе! даже будучи призраком ему удалось оклеветать бедную женщину, но умолчать о своём мерзком поступке. И если бы не я! Ай! — Отмахнулась она в сердцах. – А, открыть склеп было слабо? Главное же сам подсказал мне как это сделать. Иначе кто бы догадался, что чтобы открыть склеп потребуется применить три ключа, а не один?

— А, вот этого поворота событий никто не мог ожидать. – Изумлённо проронил принц. – Никто из нас не рассчитывал, что вы всё-таки откроете склеп и выведите моего предка на чистую воду.

— Вот сработало-таки во мне шестое чувство. Даже если ты говорил его устами, имелись в его душещипательной истории огромные пробелы. Но тогда рецепт шоколада! Его что тоже ваш предок готовил? — Пробубнила чуть ли не себе под нос Сирен.

— Не всё так просто! Я открыл для тебя таверну до Рождества, что у меня отменно получилось, соединил наши названия воедино, впрочем, с приготовлением шоколада получилось тоже самое. Впервые смешав вместе два рецепта, я могу назвать решение гениальным.

— Но почему я в одно мгновение почувствовала себя совершенно свободной от болезненных чувств? Не произошла ли некая магия, способна освободится от душевной боли и позволить человеку жить счастливо? – Не переставала удивляться молодая женщина.

— Это совершенно верно. Именно новый рецепт шоколада способно на подобное исцеление. – Неожиданно отозвался женский голос, на который обернулись все трое – вот теперь никто из них не сомневался, что перед ними никто иной, как призрак принцессы Изабеллы собственной персоной.

— Мне очень жаль, что вам пришлось пережить. – Сочувственно пролепетала Сирен. – Если вы попробуете этот напиток, возможно ваша боль тоже утихнет?

Красивая и статная женщина только слегка улыбнулась.

— Спасибо дорогая, ты и в правду совершила невозможное, на которое никто бы никогда не решился, поверив даже в другом мире в неискренность Готлиба. Моя боль исчезла. Однажды небеса рассудили нас троих справедливо. Принц тогда понёс суровое наказание, однако несмотря на свою вину он заступился за провинившихся ангелов, которых по его просьбе не сурового наказали, а лишь превратили в каменные изваяния, которым каждое Рождество будут окрашивать крылья в золотой цвет, дабы те, кто

сверху никогда не забывали, как дорого могут стоить им ошибки. Душа Готлиба так и оставалась неприкаянной. Теперь, когда правда наконец восторжествовала он останется у всех на устах как принц, заслуживающий вечного порицания. Отныне наши имена будут помнить, как историю безответной любви. Её будут повествовать каждому, кто придёт сюда попробовать напиток, который исцелит их души. Желающих избавится от страданий окажется ещё больше, чем можно будет себе даже представить, но более всего радует, то, что ваше будущее в этом доме будет полным огромной и самой прекрасной любви, которую не суждено было испытать мне.

Сирен как-то украдкой посмотрела на Готлиба, такого живого и тут же покраснела, вспомнив слова, когда она твердила ему, что примет его ухаживания только ради того, чтобы забыть другого.

Теперь она не могла бы повторить эти слова опять, так как была счастлива, что принц действительно существует. И как же он был прав, когда говорил, что превосходит предыдущую любовь во сто крат?

— А что же с мелодией? – Внезапно вспомнила Сирен. – Ты будешь её играть сегодня опять?

— Безусловно. Существует поверье, когда я закончу играть, мы узнаем простили небеса оступившихся ангелов в это Рождество или ещё нет. Если это случится, то они покинут эту землю. – Произнёс Готлиб.

— Полагаю сегодня это наконец должно произойти, так как небеса остались довольны. – Уверенно сказала принцесса Изабелла и внезапно растворилась в воздухе.

Рождественский ужин ожидал хозяев дома.

Об этом торжественно сообщила Симон.

Посетители разошлись все до одного, дабы сесть за стол в своих домах в семейном кругу и «Любовный напиток принца» наконец-то был закрыт.

Наступили сумерки, тишина, и замок осветили тысячи крошечных разноцветных огоньков от гирлянд.

— Сначала сыграй мелодию, Готлиб, — Попросила Сирен. – Если чудо и в правду случится, то пусть ангелы возвращаются на небеса, а мы со спокойной душой сядем за рождественский стол.

Принц согласно кивнул головой и четверо обитателей замка высыпали наружу.

Готлиб стал играть.

Мелодия была какая-то странная и не походила ни на одну песню, которую доводилось слышать до селе.

Однако то, что произошло после её завершения повергло всех в шок – неожиданно раздался страшный грохот от падающих скульптур и только мелкие осколки мрамора теперь валялись по всему саду. Такой оглушительный шум продолжался до тех пор, пока последняя статуя не рухнула на землю и не превратилась в пыль.

— Ну вот и всё. Теперь полагаю все тайны дома завершены, и мы можем вернутся к нормальной жизни и к повседневным делам? – Тадэуш кажись совершенно не был романтиком.

— Так и есть, но только нам предстоит ещё одно грандиозное действие, которое нас ожидает в замке. – Тут же уточнил серьёзно Готлиб.

— Как это ещё не всё? Разве не всё произошло здесь, что могло уже случится? – Сирен готова была даже расплакаться.

— Кто бы мог подумать, что девушка, которой предстоит стать женой самого принца будет так опечалена предстоящему событию? — Бросил в сердцах Готлиб.

— Я, пожалуй, отнесусь к подобному предложению с большой долей осторожности, учитывая, как поступил твой предок. – Парировала Сирен.

— Ой ну до чего же ты предсказуема! Хотя твои влюблённые глаза говорят мне совершенно обратное.

— Ещё чего? Не выдумывай и не слишком уж будь таким самоуверенным. Предлагаю всем наконец сесть за рождественский стол. И чего у меня внезапно разыгрался такой зверский аппетит? Наверное, от излишних эмоций. – Отмахнулась молодая женщина.

— Я не тот Готлиб из средневековья, а всего лишь его отпрыск и хвала небесам, не такой коварный, однако не стоит забывать, что я всё-таки его родственник, хотя и очень дальний. – Парировал принц.

— Только вот пугать меня не надо, а то я ведь могу напомнить название замка и почему его так нарекла принцесса Изабелла. – Бросила молодая женщина и повернувшись пошла в салон без оглядки.

— Она ещё не знает, что подписала бумаги о браке? –Тоном заговорщика поинтересовался Готлиб у Тадеуша, едва они остались наедине.

— Куда там? Сирен приехала в три часа ночи. В договоре нужно было подписать каждую страницу. Она была слишком уставшей, чтобы это увидеть. Только я вот теперь думаю, как мы ей это скажем? Сирен ведь сразу ополчится на тебя, а о себе я вообще молчу что она может со мной сделать.

— Не стоит переживать. Моя жена слишком влюблена в меня, чтобы устроить уж очень большой скандал. И к тому же мы ещё подумаем, как ей это преподнести, чтобы остаться целыми от подобного заговора. Нет. Всё-таки мои предки могут гордится мной по праву. – Радостно подытожил принц.

— Вне всяких сомнений. Согласился Тадеуш.

29.12.2017

Клидерман Отто

3 232 просмотров